Леди-интриганка - Джеки Д`Алессандро

Кэтрин еще плотнее сжала губы. Ерунда. Если у нее и подгибаются ноги, то лишь от усталости. Она была потрясена. Изможденность и расстроенные чувства сыграли с ней плохую шутку. Она отдохнет, выспится, и все встанет на свои места.

Выпрямив спину, Кэтрин еще раз воткнула иглу в полотно. Пусть она находит мистера Стэнтона привлекательным, но только чуть-чуть и лишь физически. И разумеется, она не собирается в своих действиях руководствоваться этими тревожащими ее чувствами. Следовательно, лучшая линия поведения – избегать его, хотя сделать это будет непросто, ведь основная цель его пребывания здесь – защищать Кэтрин, если в этом возникнет необходимость. Однако никто не сказал, что они должны находиться в одной комнате. И даже если этого не избежать, никто не сказал, что она должна с ним разговаривать. Или стоять около него. Можно его просто игнорировать.

Эта мысль принесла Кэтрин облегчение. Отныне ее стратегия – избегать и игнорировать; задача, безусловно, легко выполнимая.

Глава 9

Если в наши дни женщина хочет, чтобы джентльмен проявлял больше страсти, она должна объяснить ему, что хотя поцелуй руки и может означать пылкую привязанность, но все же может символизировать и братскую или сестринскую любовь. В то же время почти невозможно неверно интерпретировать поцелуй в губы или в шею.

Чарлз Брайтмор. Руководство для леди по достижению личного счастья и полного удовлетворения.

После беспокойно проведенной ночи Кэтрин сразу же принялась воплощать в жизнь новую стратегию – избегать и игнорировать. Она решила позавтракать в одиночестве у себя в спальне. Зная, что Спенсер не встанет рано, она не рискнула, завтракать тет-а-тет с мистером Стэнтоном. После еды Кэтрин осталась в спальне и провела утро за письменным столом, разбирая накопившуюся корреспонденцию. Закончив дела, она тщательно оделась, отметив, что почти не чувствует боли в руке.

Настало время проведать Спенсера, и Кэтрин спустилась вниз.

В холле ее встретил Милтон с серебряным подносом, на котором лежало запечатанное письмо.

– Только что пришло из Лондона, миледи.

Сердце Кэтрин забилось сильнее, как только она узнала почерк отца. Кэтрин взяла письмо, кивнула дворецкому и вернулась в спальню. Захлопнув дверь, она тут же сломала печать и пробежала глазами по написанному.

«Дорогая Кэтрин!

Счастлив сообщить, что преступник, стрелявший накануне вечером, арестован. Его зовут Билли Роббинс, он хорошо известен в суде из-за краж, совершенных в Мейфэре и других местах. Благодаря информации, предоставленной мистером Кармайклом, Роббинс был обнаружен и задержан в районе доков. Как мы и подозревали, ты стала жертвой неудавшегося ограбления. Роббинс, разумеется, настаивает на том, что он невиновен, но, как мы все знаем, Ньюгейт набит «невиновными» людьми.

Конечно, эта новость не сможет стереть из памяти то, что тебе пришлось вынести, но ты по крайней мере можешь быть спокойна, зная, что этот мерзавец больше никому не навредит. Пожалуйста, передавай мои наилучшие пожелания Спенсеру и мистеру Стэнтону. Надеюсь вскоре снова вас всех увидеть.

С любовью, твой отец».

Кэтрин закрыла глаза и с облегчением вздохнула. Слава Богу, это был просто несчастный случай. Ей не грозит никакая опасность. И Спенсеру тоже. Личность Чарлза Брайтмора останется неизвестной. Разумеется, есть еще сыщик, которого нанял лорд Маркингуорт вместе со своими друзьями, но раз издатель «Руководства для леди» не раскроет их с Женевьевой тайну, то этому человеку волей-неволей придется признать свое поражение. Шансы, что расследование его приведет в Литл-Лонгстоун, минимальны.

Кэтрин открыла глаза и сделала, наверное, первый свободный вздох с момента, как спряталась за восточной ширмой в доме отца. Теперь ее жизнь может снова вернуться к своему спокойному течению. Теперь нет необходимости в чьей-то защите.

Улыбка на лице Кэтрин вдруг застыла. Ей больше не требовалась защита, которую обеспечивал мистер Стэнтон. Он может покинуть Литл-Лонгстоун, причем прямо сейчас. Хотя предложить ему уехать раньше чем завтра утром будет слишком невежливо. Сама она редко бывает в Лондоне, а потому ей нечего опасаться, что они встретятся в ближайшее время.

Скорый отъезд мистера Стэнтона был благом. Несомненным благом. Больше не будет необходимости проводить в жизнь лозунг «избегать и игнорировать». Этот человек внес разлад в ее безмятежное существование, и чем раньше он уедет, тем лучше. Она счастлива безмерно.

Но тут вдруг проснулся внутренний голос и сообщил, что она перепутала два понятия: «безмерно счастлива» и «бесконечно несчастна».

Вот незадача! Надо придумать, как заглушить навязчивый внутренний голос.

– Мистер Стэнтон, вы не могли бы уделить мне минуту?

Эндрю остановился на самом верху лестницы.

Все утро, не говоря уже о бесконечных предрассветных часах, когда ему не спалось, он посвятил воспоминаниям о чудесных событиях предыдущего вечера. Он думал о совместном обеде, забавных историях, веселье, послеобеденных играх. И все это вместе, втроем. Такой вечер он множество раз представлял в своих мечтах. И с нетерпением ждал, когда все повторится нынешним вечером.

Заметила ли Кэтрин, как идеально они подходят друг другу? Он, она и ее сын. Как правильно и уместно все шло? Если Кэтрин каким-то образом не обратила на это внимания, вечером он сумеет все исправить.

Обернувшись, Эндрю смотрел, как приближается леди Кэтрин. Искусно уложенные локоны каштановых волос обрамляли ее лицо так изящно, что золотисто-карие глаза сияли необыкновенным светом. Бледно-персиковое муслиновое платье подчеркивало молочную белизну кожи.

Когда Кэтрин подошла совсем близко, Эндрю почувствовал легкий аромат цветов. Он крепче сжал пальцы на стойке перил, борясь с желанием протянуть руку и дотронуться до нее.

– Все мое время в вашем распоряжении, леди Кэтрин.

– Спасибо. Может быть, пройдем в библиотеку?

– Куда прикажете.

Эндрю стиснул зубы, чтобы не прозвучали слова, которые рвались из его сердца. Едва ли сейчас подходящее время и место для признания, что он до сумасшествия ее любит, до боли желает и готов выполнить малейшее ее повеление.

Следом за Кэтрин он спустился с лестницы, восхищаясь ее женственными формами. Взгляд Эндрю задержался на нежной, беззащитной шее, которая была видна из-за высокой прически. И лишь единственный каштановый локон спиралью спускался по бледной коже.

Эндрю сжал кулаки, чтобы рука сама собой не потянулась к одинокой вьющейся прядке. Он так пристально смотрел на приманку, что не заметил, как хозяйка дома остановилась у закрытых дверей. Очнулся он, только налетев на нее на полном ходу.